Говорят, у войны не женское лицо. И, тем не менее, когда пришло время защищать Родину от фашистов, многие женщины взяли в руки оружие. К сожалению, статистика умалчивает о том, сколько было женщин среди 8 тысяч краснокамцев, ушедших на фронт, и сколько из них вернулись живыми. Помнится только, что на 60-летие Победы в районе насчитывалось 11 женщин-участниц войны.
К сожалению, сегодня наших землячек, участвовавших на фронте, нет в живых. Но мы все равно продолжаем их благодарить за мирное небо, храним память о них. Публикуем архивную заметку о связистке Салиме Аюповне Маннаповой из Нового Актанышбаша.
Салима Аюповна Маннапова имела непосредственное отношение к районной газете – она работала наборщицей в типографии в конце 30-х начале 40-х годов прошлого столетия. Вот что рассказывала нам ветеран о своей фронтовой биографии:
- В конце 1941 года я написала заявление с просьбой отправить на фронт, и, ожидая отправку, уволилась с работы. Но прошла зима, а отправки все не было. Редактор газеты Сафий Халилов вызвал меня обратно на работу. А поскольку работников редакции и типографии закрепляли в колхозы уполномоченными, меня отправили в д.Такталачук. Там меня и нашла моя повестка: надлежало на следующее же утро явиться с вещами в райвоенкомат. Я поставила в известность председателя колхоза, тот обещал выделить лошадь. Вечером молодежь устроила мне проводы.
Из Николо-Березовки нас призвали сразу 9 девушек и направили в Свердловск учиться на связистов. Добирались туда сами не перекладных.
По прибытию нас строем повели в баню, затем выдали обмундирование. Так мы стали солдатами.
Жили в блиндажах. На занятиях упор в основном на физкультуру. Мне эти занятия давались легко, так как я раньше участвовала в соревнованиях по бегу, лыжных гонках. Через три месяца учебы нас отправили на фронт. Ни страха, ни слез у меня в тот момент не было. Только когда проезжали станцию Янаул, у меня сжалось сердце.
Попала я на Ленинградский фронт. Нас распределили по трое в батальоны обслуживания авиации. Мы должны были обеспечивать связью авиационный полк. Наша часть располагалась на склоне горы, была тщательно замаскирована, поэтому ее практически не бомбили. Коммутатор находился в небольшой землянке, мы там дежурили по очереди, но звонили главным образом ночью, днем работы было меньше. Порядки были строгие: чуть замешкаешься с ответом, и уже командир угрожает гаупвахтой.
Параллельно шли занятия. Здесь мы учились стрелять из винтовки. У меня сначала плохо получалось, но потом я приноровилась.
После освобождения Сталинграда настроение стало приподнятым. В это время к нам прибыли в качестве караульной службы узбеки. С ними у меня произошел казус. Они очень плохо понимали русский язык, и однажды командир попросил меня: «Попробуй, ты пообщайся, может, поймете друг друга». Но мой язык узбеки тоже не поняли. Однако сообразили, на каком языке я говорю. «Син нугаймы?» (Ты ногайка?»), - спросили они меня. А я и не знала, что так они называют мою нацию, подумала, что речь идет о деревне Нагаево, и отвечаю: «Не-ет, не из Нагаево, я из Актанышбаша».
Почти год мы пробыли под Ленинградом, а затем нас перебросили на орловско-курское направление. Затем в составе Первого Белорусского фронта нас дислоцировали в Белоруссию. Мне запомнилась деревня Хатынь, жителей которой заживо сожгли фашисты. Мы возложили цветы на могилу погибших. Затем были Польша, Германия. Эти страны мне запомнились тем, что люди там жили очень богато. В это время и у нас стало лучше с продовольственным обеспечением.
В Германии у нас был большой аэродром на три авиаполка. Поскольку сами сидели на коммутаторе, мы, связистки, первыми узнали об окончании войны. Сколько было радости! Парни откуда-то достали гармонь. Все пели, плясали, веселились.
Меня и одну девушку первыми отпустили домой. Народу везде было много: ехали кто на лошадях, кто на коровах, а в поездах даже крыши вагонов занимали.
Салима Аюповна вернулась домой живой и невредимой. Вскоре вышла замуж, семья обосновалась в Новом Актанышбаше. Вместе с мужем Мухаррамом, тоже фронтовиком, родили и воспитали семерых детей, Салиме апа довелось увидеть внуков, правнуков.