Самое ценное в жизни - это доброе отношение людей

- Под влиянием своего директора Янаульской средней школы №1 Касима Ахтямовича Ахтямова я готовился стать учителем математики. Когда сообщил об этом отцу, он не стал возражать, но предупредил, что помогать мне финансово не сможет. Я начал интересоваться размером стипендии в вузах: в пединституте она тогда была 80 рублей, а в нефтяном - 220 рублей. И здесь «экономика решила всё»: почувствовав возможность учиться без финансовой помощи родителей, я выбрал нефтяной, изменив «педагогической» мечте. Но в душе дал себе слово, что если в своей жизни твёрдо встану на ноги, всегда буду помогать детям в их воспитании и образовании.

После окончания учёбы в Уфимском нефтяном институте я хотел уехать на работу на Сахалин. Но во время распределения в комиссии оказался человек, который, как выяснилось в ходе расспросов, знает моего отца. Я рот открыть не успел, как он произнёс: «Я знаю его родителей, пусть едет на освоение Арланского нефтяного месторождения».

В НГДУ «Арланнефть» меня приняли оператором по добыче нефти, я обслуживал ГТУ (групповая трапная установка. Прим.автора) №3, куда входила первооткрывательница Арланского нефтяного месторождения – скважина №3. Спустя три месяца на моём участке случилось ЧП: ночью в ГТУ сломалась задвижка, стало невозможным откачивать нефть. Я эту задвижку демонтировал, положил на плечо и три километра шёл пешком под дождём в пункт центрального сбора нефти. Мне там дали другую задвижку, но дежурных, чтобы подвезти, на месте не оказалось. И я также пешком пошёл обратно с новой задвижкой, сам её смонтировал и обеспечил нормальную работу ГТУ. Видимо, после этого меня заметили и назначили дежурным оператором по промыслу. Потом я стал помощником мастера по добыче нефти - так пошёл мой карьерный рост.

В январе 1961 года меня направили мастером на Новохазинский участок. Тогда Новохазинская площадь находилась в пробной эксплуатации: работало пять разведочных скважин с суммарным дебетом 80 тонн в сутки. На каждой скважине стояли заливочные трактора, которые откачивали нефть во временный сборный парк в Хазино.

Я встал на постой к Саликаевым в деревне Киреметево, а домой в Николо-Берёзовку, где осталась жена с маленьким ребёнком, приезжал только раз в две недели. Запомнилось то, какими полноводными были тогда реки. Самое сильное половодье случилось в 1963 году. Помнится, я сел в Киреметево в моторную лодку и плыл прямо вдоль дороги до самого Ангасяка. Вся территория была затоплена водой, тогда ещё не было защитных инженерных дамб.

В 1962 году мы пустили ещё четыре разведочные скважины, и в том же году буровое управление «Туймазыбурнефть №4» начало строить бараки для своих рабочих в деревне Куяново, для того чтобы принимать буровиков со Шкаповского нефтяного месторождения. В конце года началось эксплуатационное бурение Новохазинской площади конторой бурения №3.

1963 год для Новохазинской площади стал знаменательным. В том году контора бурения «Туймазыбурнефть» из Шкаповского месторождения переехала для бурения на Новохазинскую площадь. Также в этом году дорога в гравийном варианте соединила Нефтекамск и Новохазино; были подведены линии электропередач из Арланской подстанции на Киреметевскую подстанцию – из Нефтекамска пришло электричество. И для меня лично 1963 год был знаменательным: мне выделили двухкомнатную квартиру в Нефтекамске, я воссоединился со своей семьей, начав каждый день ездить домой. Два года я прожил в семье Саликаевых и за всё им искренне благодарен. Это были очень хорошие люди, они приняли меня, как сына; делились всем, что у них есть - пусть земля им будет пухом.

- С приходом конторы №4 количество скважин выросло, добыча стала быстро расти. Началось более интенсивное освоение Новохазинской и к этому времени Юсуповской площадей. В 1963 году создали нефтепромысел №3, Марат Галеев стал его начальником, я у него – старшим инженером. В 1964 году из-за увеличения фондов и добычи мы организовали четвёртый промысел. И для более оперативного управления и усиления эксплуатации Новохазинской и Юсуповской площадей возникла необходимость создания нового НГДУ, которое и организовали 1 октября 1965 года.

Начальником мы ждали Николая Князева – тогда главного инженера НГДУ «Арланнефть». Как-то он звонит мне в субботний день: «Я приеду твоё хозяйство посмотреть». Это было время весеннего половодья. К тому же шёл дождь. Мы с ним на катере посмотрели промысловое хозяйство №3 - кругом всё было затоплено водой. Потом подъехали к ГТУ №213, чтобы уже оттуда выйти на основную дорогу. От ГТУ пошли пешком по полю. Чтобы попасть на дорогу, нужно было перейти кювет шириной 10 метров, залитый водой. Мы его переплывали на плоту. Первым переправили водителя Николая Сергеевича, он благополучно доплыл до берега. И хотя они были одинаковой комплекции с Князевым, плот не выдержал веса Николая Сергеевича, и он оказался в воде. И то ли в шутку, то ли всерьёз сказал: «Лучше я пойду на эшафот, чем ещё раз приеду на ваш промысел». То ли этот случай сыграл роковую роль, но он отказался возглавить новое управление.

Первым начальником НГДУ «Южарланнефть» был назначен Фатхи Дильмухаметов, прибывший из НГДУ «Туймазынефть»: высококлассный специалист по поддержанию пластового давления. Главным инженером был назначен Наиль Аскаров, главным геологом - Виктор Осмоловский. Мне тоже предлагали место начальника производственного отдела, но когда я с Маратом Галеевым посоветовался, он сказал, что у меня знаний пока недостаточно, и я отказался от этой должности. Вот так формировалось новое управление.

- В 1965 году НГДУ «Южарланнефть» добыло 3 млн 103 тыс. тонн нефти. Количество пробуренных скважин, в том числе добыча нефти, быстро росло. В связи с этим в 1966 году образовали ещё один нефтепромысел - №2. Мне предложили место начальника нефтепромысла на выбор: №3 или №2. Начальник НГДУ Ф.Дильмухаметов настаивал на втором промысле, полагая, что работа на нефтепромысле №3 лёгкая - нефть сама идёт под закачкой воды в продуктивные пласты, на работу каждой качалки смотреть уже нет необходимости.

Я не согласился с его аргументами, возразив, что лёгкая добыча путём закачки в пласты пресной воды под большим давлением – возможно, временный успех, так как разница вязкости между добываемой нефтью и закачиваемой пресной водой на Новохазинской площади составляет 13,5 раза, тогда как в НГДУ «Туймазынефть» этот показатель девонской нефти составляет максимум 3,5 раза. Большая разница вязкости между добываемой нефтью и закачиваемой водой приводит к быстрому прорыву воды добывающей скважины и обводнению добываемой продукции. Мои доводы не понравились Фатхи Рахметовичу, и я был вынужден уволиться.

- Сам виноват – надо уметь разговаривать с руководителями. 1 октября 1966 года я перешёл обратно в «Арланнефть», мне предложили место старшего инженера на нефтепромысле №4, что в Шушнуре. И я повторил путь, который уже прошёл в Южарлане. И первую свою награду получил именно здесь – значок «Отличник нефтегазодобывающей промышленности СССР». Потом меня перевели в Центральную инженерно-технологическую службу, но я просился на производство, и через три месяца был назначен начальником цеха подземного капитального ремонта скважин. Там работал до февраля 1973 года. Интересная была работа! Тогда мы тоже большой для того времени шаг вперёд сделали: подземников пересадили из открытых саней в тёплые передвижные будки, создавали для них другие условия.

- В 1972 году главным инженером НГДУ «Южарланнефть» был назначен бывший секретарь парткома НГДУ «Арланнефть» Богуслав Сандурский. Через полгода Фатхи Дильмухаметов уехал в Казахстан. Начальником НГДУ «ЮАН» стал Богуслав Флорионович. Так как место главного инженера освободилось, руководство решило меня выдвинуть на эту должность. Так я снова оказался в Южарлане.

- В этот период в Южарлане был выполнен ряд крупных работ. И в первую очередь я бы назвал перевод на однотрубную систему сбора нефти и газа – на смену ГТУ пришли АГЗУ (Автоматическая групповая замерная установка. Прим.автора). Если раньше в ГТУ собирали газ отдельно, нефть отдельно, то по новой системе газ и нефть со скважин шли вместе, без насосов, доходили до АГЗУ и дальше поступали в сборные пункты. В общей сложности с 1973 по 1978 годы было смонтировано более 156 АГЗУ. Переход сбора нефти и газа с системы ГТУ к системе АГЗУ дал возможность освободиться от круглосуточного обслуживания людьми отдельных ГТУ, автоматизировать замеры добываемой продукции со скважин, значительно улучшить экологию окружающей среды.

Вторая крупная работа - строительство инженерных защитных дамб для защиты месторождений от весенних паводковых вод. В 1976-83 годы построили две дамбы №1 и №3 длиной 53 километра, плюс 22 спецоснования для скважин. Это была тяжёлая кропотливая работа. Дамбы и спецоснования были построены под возможную отметку уровня воды в Нижнекамском водохранилище 72 метра во время весеннего половодья, а постоянный уровень воды был рассчитан на отметку 68 метров. В процессе строительства дамб и спецоснований пришлось поднять устья более ста скважин, демонтировать и снова монтировать 85 станков качалок под отметку 72 метра, перекладывать нефтепроводы и водоводы к этим скважинам, смонтировать под дамбой самотечные пропускные трубы с обратными клапанами для пропуска воды с внутренней территории дамб №1 и №2 в реку Белую. Сегодня эксплуатация Новохазинской и Юсуповской площадей без этих инженерных сооружений была бы невозможной по экологической безопасности.

Б.Сандурский проработал в НГДУ Южарланнефть» 12 лет, и в апреле 1984 года был назначен заместителем генерального директора АНК «Башнефть». Это был инициативный, очень активный, политически подкованный и с огромным желанием работающий руководитель. Он умел найти общий язык с людьми. После его приёмов они выходили счастливыми и довольными, как будто поймали жар-птицу. Богуслав Флорионович внёс большой вклад в развитие НГДУ «ЮАН».

- Начальником НГДУ «Южарланнефть» меня назначили в декабре 1984 года, до этого я 11,5 лет проработал главным инженером. И первые годы руководства мне запомнились как очень тяжёлые.

Во-первых, в 1985 году Башкирский обком КПСС принял постановление о сохранении добычи нефти на уровне 40 млн тонн в год в течение десяти лет. Каждому НГДУ установили свой план добычи. Практически началась борьба за каждую тонну нефти. В 1989 году количество добываемой жидкости довели до 58 млн тонн в год или ежедневно добывали 159000 тонн жидкости. При этом доля нефти была 3819 тонн в год.

Во-вторых, из-за избыточной перекачки воды в пласты очень остро начали вставать вопросы экологии. Из-за перекачки воды под высоким давлением в продуктивные пласты стало очень трудно управлять добывающими скважинами, особенно при проведении ремонтных работ. Работникам подземного и капитального ремонта скважин часто приходилось работать под фонтаном жидкости, исходящей из скважин, что часто загрязняло окружающую среду.

Вдобавок к этому по причине появления сероводорода в добываемой продукции сильно износились системы добычи нефти и газа, поддержания пластового давления и подготовки нефти. За 1984 год количество порывов на трубопроводах составило 2156, или шесть аварий в день. В результате вышеперечисленных причин было допущено достаточно много случаев порчи земель на отдельных участках нашей деятельности. Первым откликнулся на это райком КПСС Дюртюлинского района. Они вызвали меня и сказали: «Исламов, ваш коллектив очень грязно работает, мы больше не позволим вам так работать. Сколько вам нужно времени, чтобы навести порядок на территории Дюртюлинского района?» Я попросил дюртюлинцев дать нам полгода. Мы бросили все силы на восстановление испорченных земель и за полгода навели соответствующий порядок в Дюртюлинском районе.

Одновременно мы обратились к учёным, привлекли научные институты за тем, чтобы найти новые технологии борьбы с коррозией. И они пришли. Меняли также технологии добычи нефти, научились оставлять часть добываемой воды на местах добычи. Производили и замену труб - по 100 километров в год. В плане экологии, уверен, мы очень много сделали. К 2005 году количество порывов было снижено до 77. Благодаря этим технологиям, мы сумели и земли Краснокамского района привести в порядок. В долгу ни перед кем не остались. Хотя, я считаю, восстановленная земля, как техника после ремонта, всё равно в первозданном виде не возвращается.

- В 1985 году нашему НГДУ для освоения передали группу месторождений в Аскинском районе. Это, были, конечно, большие расстояния, да и аскинцы нас поначалу плохо приняли. Видя, какой урон наносится экологии в нефтедобывающих районах, они не хотели нас пускать на свои земли в леса, опасаясь, что мы испортим их девственную природу. Но после того как обещали им сделать надёжную систему сбора нефти и газа, когда дали слово построить дороги и помочь в сфере ремонта и строительства социальных объектов, нашли с ними общий язык.

Но всё нелегко далось.Кстати, я там первый раз в жизни увидел вечную мерзлоту: когда строили дорогу Урмияз-Кунгак, мы наткнулись на монолитный лёд и камень в июле – многие не верили, пока сами не приехали и не посмотрели. К сожалению, прогнозы геологов не подтвердились. Они прогнозировали суточную добычу 500 тонн в сутки, но мы этого уровня добычи не достигли из-за неподтверждения запасов Аскинской группы месторождений.

- В 80-е годы город Нефтекамск быстро развивался. Мы тоже там строили дома. Но как только наши нефтяники получали квартиры, увольнялись – находили работу в городе, так как работая в Хазино, по часу времени утром и вечером уходит на дорогу. Это время не оплачивается. Добиваясь оплаты за дорогу, мы в своё время дошли до Госплана, но там нас не поддержали. В 1984 году доля работников-женщин достигла 48%. Женщины выполняли даже те работы, которые по технике безопасности запрещены для женского труда. Но из-за отсутствия мужчин мы шли на такое нарушение. Тут-то и возник вопрос строительства своего посёлка, и начали мы его строить в 1984 году.

Такой посёлок на пять тысяч жителей изначально был заложен вместе с проектом освоения Новохазинской и Юсуповской площадей. Но первый секретарь Нефтекамского горкома КПСС Евгений Васильевич Карцев убедил министра нефтегазодобывающей промышленности СССР в том, что село не стоит строить, имеющиеся капиталовложения надо вкладывать в город, а работники будут ездить в Хазино из Нефтекамска. Так, он считал, эффективнее.

В 1988 году, когда мы строили посёлок, как-то приехал первый замминистра нефтяной промышленности СССР, остановился на дороге возле Куяново и спрашивает: «Что это?» Я говорю, посёлок. «Кто строит?» «Мы, нефтяники». «Разрешение есть?» Я молчу и слышу команду: «Своего ублюдка в течение 10 дней убирай». Я был в шоке! Они уехали, строительство мной было остановлено. Мы подождали 10 дней, но никаких письменных указаний не поступило, и после колебаний снова бросили все силы на строительство Куяново. Возводили его по генеральному плану, с соответствующей инфраструктурой, для комфортной нормальной жизни людей.

Так появился этот посёлок, ныне село. Он строился против воли некоторых руководителей, без соответствующего разрешения. Строился по нужде, из-за кадрового голода. Если бы мы его с самого начала строили, то там бы обосновались и инженерно-технические работники, но построили мы его поздно, поэтому Куяново заселено в основном рабочим классом.

- Я сам долгие годы колебался, правильное ли мы приняли решение, начав строить этот посёлок. Только в последние два-три года, наконец, успокоился, придя к выводу – решение было правильным. Куяново сегодня стало центром образования, культуры и спорта в южной части района. Поэтому я рад, что село построено, и благодарен всем, с кем мы его строили. Оно у нас получилось красивое, но сегодня требует капитальных вложений, в частности, по благоустройству и ремонту крыш. Когда я убедился, что село Куяново построили правильно, такая радость ко мне пришла, что я дал себе слово прежде всего отремонтировать мечеть. В 2017 году была отремонтирована её наружная часть, а в 2019 году – внутренняя. Кто ищет покоя в душе, пусть приходит сюда и находит ответы на все свои вопросы.

- Я 46 лет своей жизни посвятил нефтяной промышленности, из них 37 – Южному Арлану. Когда я уволился из нефтяной промышленности, мне уже шёл 72-й год. В 2006 году руководство Краснокамского района пригласило меня на работу помочь достроить 30 км газопровода. Я обещал построить его в течение трёх месяцев, но и в течение трёх лет не достроил: порядок работы в администрации района отличался от порядка работы нефтяной промышленности. И вместо трёх месяцев я «задержался» здесь почти на 13 лет, согласившись возглавить МУП «Краснокамстройзаказчик», хотя строительство - не моя профессия, а скорее хобби.

Обещание самому себе помогать детям «красной линией» шло по моей жизни. И я благодарен южарланцам за то, что мы оказывали большую помощь школам, детским садам в их ремонте, строительстве, устраивали детей в учебные заведения. Благодарен Ильфриде Хайдаровой, которая согласилась стать директором Куяновской школы и оказалась серьёзным работником образования, способным поднять школу на высокий уровень.

Хочу сказать спасибо и тогдашнему генеральному директору АНК «Башнефть» Анфиру Сыртланову. Он знал, сколько мы денег вкладываем и в Аскинский, и Краснокамский районы, но никогда меня не наказывал. Потому что знал, что всё делается для людей, что деньги не в карман идут – такое мне всегда было чуждо. Я искренне признателен руководителям Краснокамского и Дюртюлинского районов за их поддержку коллектива южарланцев в решении всех вопросов, связанных с добычей нефти. Я благодарен всем членам коллектива за их самоотверженный труд и сплочённость в работе, в том числе главным специалистам: главному инженеру Е.Сафонову, М.Мухаметшину, Р.Вагапову; главным геологам В.Осмоловскому, И.Плотникову; главному бухгалтеру Л.Меренковой; заместителям по капитальному строительству Е.Островскому и Л.Фархуллину; начальнику СМУ Ю.Никонову, начальнику транспортного управления Н.Шувалову за их высокий профессионализм в решении сложных вопросов и желание вывести коллектив НГДУ на достойный уровень среди других коллективов АНК «Башнефть».

- В любой период можно жить интересно и в достатке в зависимости от своего трудолюбия и таланта. Особенно это относится к сегодняшнему периоду. На мой взгляд, учитывая все «плюсы» и «минусы», простому народу было лучше жить в советский период. Тогда учёба и медицина были полностью бесплатны. Достаточно в почете была и учёба не только в вузах, но и среднеспециальных учебных заведениях, профтехучилищах. После учёбы молодой специалист был обеспечен работой: его обязывали отработать три года для получения трудового опыта, умения вести себя в коллективе. Если за это время он утвердится в коллективе и профессии, то мог рассчитывать на бесплатное жилье, и в зависимости от своего таланта и трудолюбия – на карьерный рост.

В советское время люди особо не отличались друг от друга. Мы считали, что все вокруг – наше. Это ощущение давало нам основание думать, что каждый из нас - часть общества, создавало между людьми атмосферу дружелюбия и понимания, вызывало желание помочь другому; в конечном счёте воспитывало любовь к стране, патриотизм. Это ощущение, что ты часть общества, в людях моего поколения живёт до сих пор. Поэтому мне всё время хочется делать добро людям. Хотя многие, может быть, меня не понимают, ведь сегодня - каждый за себя.

Сегодня успешны бизнесмены, независимо от того, как заработаны их деньги; часть творческой интеллигенции в лице художников, писателей, артистов; спортсмены, если они «попали в обойму». Простым людям, если только они не суперталантливы и работоспособны, достичь своего благополучия и достойного уровня жизни практически невозможно, особенно в области сельского хозяйства. Видимо, отсюда ностальгия по советскому прошлому. Сейчас уже возврата нет, но было бы хорошо, если бы в нашу сегодняшнюю жизнь взяли всё лучшее из прежней жизни.

- В первую очередь это трудолюбие. И его нужно закладывать с детства: только труд и талант тебе помогут, если у тебя нет за спиной мешка денег. Во-вторых, надо искренне любить свою работу, она должна приносить моральное и материальное удовлетворение. Что из них преобладает – другой вопрос. В-третьих, себя надо держать в определённых рамках, то есть быть здоровым, вести здоровый образ жизни, заниматься элементами спорта. Если это руководитель, то он должен хотя бы на миллиметр быть лучше остальных, чтобы мог предъявлять требования к другим. Только тогда коллектив развивается, идёт вперёд. В-четвёртых, у человека должен быть хороший тыл - семья, где его любят и ждут. Это то, ради чего он трудится и достигает высот в жизни.

- В основном, да. В результате труда нефтяников наш край изменился к лучшему для жизни населения: появились хорошие дороги между населёнными пунктами, надёжное электро-газо-водоснабжение, связь, выросли новые населённые пункты, и в первую очередь прекрасный город Нефтекамск, практически во всех населённых пунктах построены школы, детсады, дома культуры. В этих изменениях есть определённая заслуга нефтяников Южного Арлана, в том числе частица моего труда. Это даёт радость в душе, что ты не зря жил и трудился в этом мире, и есть основание продолжать достойно жить в преклонном возрасте.